Сегодня, 28 мая/10 июня 2016, на следующий день после Владычнего праздника Вознесения Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа с согласия Его Божественнейшего Блаженства нашего отца и Патриарха Иерусалимского Феофила в качестве ответа для всех заинтересованных лиц публикуется позиция Иерусалимского Патриархата в отношении единогласного всеправославного решения о созыве с 16 по 26 июня 2016 года в Критской православной академии в монастыре Колимбарион в Ханье на Крите Святого и Великого Собора Православной Церкви. Она изложена в прилагаемом ниже эссе советника Иерусалимского Патриархата Ф. Янгу, профессора канонического права богословского факультета Фессалоникийского университета им. Аристотеля.

Комментарии на замечания по предсоборным текстам

Феодор Янгу, член Секретариата Святого и Великого Собора, представитель Иерусалимского Патриарха

(печатается с небольшими сокращениями и изменениями)

В последнее время в Иерусалимский Патриархат поступил целый ряд замечаний, спокойных или выражающих тревогу, от церковных лиц или даже официальных органов в отношении содержания текстов, одобренных на Собрании Предстоятелей (21-28 января 2016 года) и направленных на рассмотрение Святого и Великого Собора Православной Церкви. Находясь в преддверии Собора, мы желаем, чтобы по благодати и силой Живоносного и Всесвятого Гроба, он увенчался успехом. Вместе с тем необходимо, чтобы был услышан и голос Сионской Церкви, а потому, стремясь к ответственному подходу в информировании паствы, мы отметим следующее:

1. Иерусалимская Церковь с самого начала откликнулось на приглашение Вселенского Патриархата о созыве Всеправославного (Вселенского) Собора, обращенное к Патриархатам и Автокефальным Церквам, и принимала конструктивное участие во всех предсоборных процессах. Ее представители приезжали для того, чтобы с искренним сердцем нести свидетельство о церковном и православном образе мыслей, «в союзе мира и любви» взаимодействуя с представителями других Православных Церквей. Составленные тексты представляют собой зрелый продукт всеправославного сотрудничества целых поколений иерархов и богословов, которые трудились ex silentio с чувством уважения к православному богословскому наследию. Поскольку Собор является общим делом всей Церкви, а не отдельных лиц, древний Иерусалимский Патриархат с удовлетворением воспринял мнения, доведенные до его сведения и аргументированные на основе источников. Он полагает что эти мнения помогут членам Святого и Великого Собора в усовершенствовании текстов. Более того, здоровая обеспокоенность членов Церкви как раз и выражается с помощью аргументированных ссылок на отцов, и ни в коем случае не в виде навязчивых идей.

2. Спустя века Святой и Великий Собор обращается к православному миру с обнадеживающей вестью, так как всеправославное сотрудничество в деле разрешения застарелых проблем уже становится реальностью. С помощью Божией была проведена огромная работа по активизации соборного института на всеправославном уровне. Таким образом обращенность вовнутрь, от которой на протяжении последних веков страдала Православная Церковь, в том числе и по причине национализма, благодаря всеправославному сотрудничеству отходит в некоторой степени на второй план и, по всей видимости для богословского и пастырского слова Церкви открываются новые творческие горизонты. Безусловно, проявляющиеся в последнее время центробежные силы, подтверждают правило, что: любое богоугодное дело всегда является чьей-то мишенью. В обстановке, когда мир стремительно обмирщается, а православная вера повергается многочисленным испытаниям, Православная Церковь должна решительно выйти с новой проповедью благовестия миру, и ее послание должно звучать еще громче. Времена обязывают ее не сидеть в изоляции, но активно заявлять о своем присутствии в мире путем систематического всеправославного взаимодействия.

3. В ходе Всеправославных Совещаний укреплялось и подтверждалось единство Православных Церквей, а Собор, мы надеемся и желаем, заложит основы для новых более тесных отношений. Брюзжащая критика не должна принижать приобретенного в течение десятилетий опыта. Искусительные помыслы справа, возникающие под влиянием неумеренных слов и действий, которые имеют место из-за якобы предательства православной веры, вызывают неоправданный шум и соблазняют православную паству. Никто не собирается преступать «пределы, яже положиша отцы наши». Однако, по словам Господа: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк. 9:62). А потому все, кто мыслит православно, должны поддерживать соборный институт.

4. В частности, в отношении официальных текстов по шести темам, которые будут обсуждаться на Соборе, следует заметить, что они были составлены на II, III, IV и V Предсоборных Совещаниях и одобрены Собранием Предстоятелей в январе 2016 года. Важно также отметить, что по поручению Собрания Предстоятелей (март 2014 г.) тексты II и III Предсоборных Совещаний (Женева 1982 и 1986 гг. соответственно) были направлены для редактирования и актуализации в Специальную межправославную комиссию. Она собиралась трижды в Женеве (октябрь 2014, февраль и апрель 2015 гг.) для работы над этими текстами, не имея при этом права составить их заново. Полученный ею мандат предполагал только редактирование и актуализацию текстов. В последнее время в различных церковных кругах поднимается волнение по поводу того, что через введение новшеств в предсоборные тексты якобы идет атака на православное учение. Это, например, касается того, что говорится о «человеческой личности» или использования термина «церковь» в отношении к инославным. По правде говоря, эти не были формулировки лишь тех, кто принимал участие в подготовке Собора на последнем этапе, т.е. членов Специальной межправославной комиссии под председательством митрополита Пергамского Иоанна, но, прежде всего, их предшественников. Именно они и сформулировали положения о человеческой личности, о Церкви и о церквах. В частности, как следует из протоколов III Всеправославного Совещания в рамках обсуждений, связанных с составлением текста «Об отношении Православной Церкви с остальным христианским миром», вопрос о том, следует ли в отношении инославных использовать термин «церковь», ставился только тогдашним митрополитом Карфагенским, а позднее Патриархом Александрийским, Парфением. Но тогда среди представителей Церквей он не смог найти тех, кто бы разделял его озабоченность. Все сочли абсолютно логичным использование термина «церковь» в отношении инославных. Отсутствие каких-либо возражений, как тогда, так и ранее, по поводу использования термина «церковь» в отношении других христианских конфессий, безусловно объясняется тем фактом, что в богословской литературе этот термин в основном является техническим (terminus technicus). Так он используется в учебниках по догматическому богословию, когда речь идет об идентичности инославных. Считаем излишним подробно перечислять здесь многочисленные случаи его употребления. В качестве примера упомянем лишь, что знаменитый П.Н Требелас постоянно, как в своей Догматике, так и во множестве других своих книг, без всякого различия использует этот термин и в отношении инославных церквей. Также в руце Божией пребывающий ныне приснопамятный настоятель монастыря Григориат отец Георгий (Капсанис) в своих трудах использовал термин «церковь» и в отношении к инославным, однако писал его с прописной «ц», в отличие от Православной Церкви, которую всегда писал с заглавной «Ц». Мы приводим конкретные примеры, чтобы дать объемную картину того, что имело место быть на Предсоборных Совещаниях по этому вопросу.

5. Помимо этого, использование термина «церковь» в отношении инославных и, особенно, латинян, часто свидетельствуется источниками и причем соборными. Так, например, в «Чинопоследовании» принятия латинян в Православную Церковь, которое «напечатал» «Святой и Великий Собор» 1484 года под председательством Константинопольского Патриарха Симеона, среди всего прочего, говорится следующее: «Хочешь ли ты, человече, стать православным, и отречься от всех постыднейших и чуждых догматов латинян, то есть об исхождении Святого Духа, ибо они неправильно мыслят и полагают, что Он исходит и от Сына, и от священнодействуемых у них опресноков, и от прочих обычаев их церкви, которые не согласны кафолической и православной Восточной Церкви?» (Ράλλη-Ποτλῆ, Σύνταγμα...,т. 5, с.144). Тот же самый термин используется в другом позднейшем «Чинопоследовании» приема в Православную Церковь одного конкретного латинянина. «Отвращаешься ли ты и отрекаешься также нововведения Западной церкви...». «Плюешь ли ты на окропление во Святом Крещении Западной церкви…». «Отрицаешься ли ты и гнушаешься безумного утверждения Западной церкви…» и др. (см. π. Γεωργίου Μεταλληνοῦ, «Ὁμολογῶ ἕν βάπτισμα», Ἀθήνα 1996, с. 134 и далее). Кроме Собора 1484 года, и на весьма значительном соборе, который состоялся в 1406 году на Кипре с целью не допустить общения православных киприотов с папистами, председатель Собор, Иосиф Вриенний, учитель святителя Марка Евгеника, употребляет в отношении Рима термин «церковь». Кроме соборных источников, этот термин широко употребляется в официальных документах отдельных представителей Церкви. Как, например, у Патриарха Константинопольского Иеремии ΙΙ по отношению к лютеранам. Вышеуказанные свидетельства являются лишь характерным примером использования термина «церковь». Но одновременно они говорят и о том, какую позицию Церкви в отношении инославных можно встретить в текстах.

6. В отношении заблуждений латинской церкви Православная Церковь избрала иной способ действия нежели чем по отношению к древним еретикам. Известно, что во всех случаях крупных ересей Вселенские Соборы созывал император, а Церковь соборно публично осуждала ереси и еретиков. Однако она не стала так поступать в случае с латинянами, то есть Вселенский Собор для их осуждения не созывался, потому что Церковь ожидала их возвращения в православную веру и неутомимо трудилась в этом направлении. При этом она, конечно, не замалчивала и не обходила стороной распространенные на Западе злочестивые мнения. Она смело осуждала западные заблуждения (Собор в Святой Софии 879/880 гг. и другие более поздние) и продолжает собеседовать с западными с целью их обращения. Можно сказать, что общее отношение Церкви к латинянам в каком-то смысле выразил в своем изречении поборник Православия святитель Марк Эфесский: «До каких пор мы, Того же Христа и той же веры, будем друг друга поражать и рассецать?! Доколе мы, почитатели Той же Троицы, будем друг друга угрызать и снедать, пока друг друга не истребим (Гал.5:15) и дадим возможность внешним врагам уничтожить нас?!» (Μάρκου Ἐφέσου Εὐγενικοῦ, Τῷ μακαριωτάτῳ Πάπῳ τῆς Πρεσβυτέρας Ρώμης, Τὰ εὑρισκόμενα ἅπαντα, т. 1, с. 197 и далее). Позиция святителя Марка по отношению к Латинской церкви и Папе была искренней и проистекала из его в высшей степени глубокого церковного образа мыслей, диктовавшего необходимость восстановления церковного общения, а также имела источником душевные страдания по причине злочестий западной церкви. Сам святитель Марк принимал участие в диалоге с латинянами и даже не уклонялся от присутствия на совместных богослужениях во время работ Ферраро-Флорентийского собора. В отношении отделения Церкви Рима от четырех Восточных Патриархатов, Православная Церковь действовала, руководствуясь миссионерским духом, поскольку чаяла их (западных – прим. пер.) возвращения. Ведь сохранение единства Владычнего Тела есть главнейший экклесиологический принцип. «Имя Церкви — это имя не разделения, но единения и согласия…Церковь устроена не для того, чтобы собирающиеся в ней разделялись, но, чтобы разделенные соединялись, как показывает и самое слово: собрание» (свт. Иоанн Златоуст. Беседы на первое послание к Коринфянам, Беседа 1.1 и 27.3).

7. Кроме миссионерского духа, была еще и другая причина, определявшая позицию Церкви по отношению к западным. В духе 7-го правила Второго Вселенского и 95-го Пято-Шестого Соборов византийские канонисты обсуждали вопрос о действительности таинств Западной церкви. Показательная в этом смысле позиция Архиепископа Охридского Димитрия Хоматиана, которая приводится в двух следующих отрывках. Так, в первом выражено соборное мнение по вопросу о запрете совместных молитв греческих монахов Иверского монастыря на Святой Горе Афон с латиномудрствующими иверскими братьями той же обители: «Слышал (монах Григорий Ивирит) от нашей мерности и заседавшего совместно с ним священного собрания, что и у италийцев и у нас ― общее крещение и исповедание Святой Троицы, но что другие их учения и догматы весьма отличаются от наших. Особенно важнейшие из них и достойные отвержения ― нелепое их представление об исхождении Святого Духа и употребление опресноков, из-за чего прочие патриаршие престолы в древности отделились от Папы ветхого Рима, и это разделение продолжается до сих пор» (J.-B. Pitra, Analecta sacra, т. VI, с. 247). А второй отрывок ― это ответ Хоматиана Константину Кавасиле, митрополиту Диррахийскому: «…если те, (латиняне ― прим. пер.) священнодействуемые нами называют святыней, то неужели мы свящяннодействуемые ими не можем назвать святыней. Ведь согласно отеческой традиции православные приемлют рукоположение еретиков...» (ук. соч.). В вопросе хиротоний, который затрагивает во втором отрывке Хоматиан, ему следует позднее и преподобный Никодим Святогорец, который держался того мнения, что не следует заново рукополагать клириков из еретиков, которые присоединяются к Православной Церкви. В наши дни этот дух нашел отражение в учебниках по догматике. Так, например, П.Н. Требелас пишет: «И хотя таинства, которые совершают еретики или раскольники, не имеют силы и, согласно акривии, должны повторяться, однако мы не можем считать их по всему недействительными» (Δογματική, τ.Γ’, Ἀθήνα 1961, c. 45).

8. Аналогичную этому пастырскому подходу к латинянам позицию занимал и ученик святителя Марка ― Геннадий Схоларий, первый после падения Константинополя Константинопольский Патриарх. На вопрос синайских отцов о том, как следует относится к латинянам, которые как паломники прибывают на Святую Землю и в исторический Синайский монастырь, в соответствующем письме к тогдашнему игумену Синайской обители Максиму Софиану он писал: «А еще спросили монахи, позволительно ли им давать армянским или латинским паломникам богородичную просфору (то есть часть благословенного хлеба в честь Богородицы). Мы же утверждаем, что можно давать им и антидор, ибо они христиане и потому-то и приходят из таких далеких мест, чтобы поклониться владычнему гробу. А если же они и отделены от нас некоторыми вопросами веры и являются инославными, однако, как христиане, с верою и благоговением ищут у нас освящения, то мы должны им дать его. Ведь слова «Не давайте святыни псам» и далее, следует разуметь в отношении неверных, то есть иудеев, сарацин, еллинов, манихеев и других, которые только выдают себя за христиан, не будучи таковыми. А потому продолжает: «чтобы они не попрали ее ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7:6). Ведь попирающие есть псы и свиньи, а те, кто с верою и благоговением ищет святыню и приемлет ее, не таковы. Слышите, что и Господь сказал: «Ибо кто не против вас, тот за вас» (Мк. 9:40) и «приходящего ко Мне не изгоню вон» (Ин. 6:37). Только великое таинство Причастия не давайте им, причем не только по превосходству этого таинства, но и потому, что оно представляет собой все божественное домостроительство, а ему должно предшествовать исповедание символа истинной веры. По этой причине тем, кто ложно мыслит о божественном домостроительстве или богословии и противоречит кафолической Церкви, им не должно давать. Если же кто из них, захочет остаться здесь или, заболев, отречется от отеческого мнения, и исповедует то, во что верует кафолическая Церковь (здесь Схоларий намекает на то, что возвращение в Церковь происходит только по отречении от заблуждений, ср. и похожую позицию Феодора Вальсамона, Ράλλη-Ποτλῆ, Σύνταγμα..., т. 4, с. 460), сподобляйте его и самого приобщения. Таков обычай кафолической христианской Церкви. А потому, когда святейшие патриархи служили на праздники, то приходили армяне и латиняне и со всяким благоговением стояли на литургии, и их не прогоняли. Но, когда они уходили вместе с православными, кланяясь и лобызая патриаршую руку, то их благословляли и давали им антидор. Патриархи, будучи, учениками Христовыми, не изгоняли их вон, когда те приходили. Достаточно уже вам будет того, что вы не ищете и не приемлите от них освящения, потому что они инославные и отделены. Но если они взыщут от вас освящения, то вы не должны их прогонять, как мы и сказали ранее».

Ту же самую позицию занимает и наш Иерусалимский Патриарх Досифей, известный как великий поборник прав Иерусалимского Патриархата и православной истины, который писал Михаилу Белградскому: «А еще, когда в нашу церковь приходят послушать литургию армяне, не прогоняйте их, потому что это противоречит святым канонам. Но поскольку они армяне, то не должны причащаться Пречистых Тайн, но брать антидор им не препятствуйте…».

9. Церковь, будучи суверенной, может применять к еретикам как икономию, так акривию. Выбор в пользу икономии не означает пренебрежения к каноническому учению. В его основе лежит благовестие и любовь ко всякому человеку, а, следовательно, и к тем, кто неправо мыслит, при условии, что критерием для этого подхода или диалога с ними служит истина. Ведь «те, кто вне Церкви под воздействием Духа находясь, являются членами Церкви не в фактическом смысле (in re), но по расположению, по желанию (in voto), и их пребывание вне Церкви объясняется не сознательным противлением Духу, но историческими, географическими и вообще внешними факторами» (π. Θεοδώρου Ζήση, Ἐπομένοι τοῖς Θείοις Πατράσι. Ἀρχὲς καὶ κριτήρια τῆς Πατερικῆς Θεολογίας, Θεσσαλονίκη 1997, сс. 169-170). Как-то так подходит к этому вопросу и святитель Нектарий Пентапольский: «Епископ должен всегда держаться нравственных принципов святого Евангелия и никогда не отходить от них или нарушать их под предлогом якобы догматических различий. Догматические различия, как касающиеся только веры, не затрагивают любовь. Догмат не ополчается на любовь, любовь же уступает догмату, ибо она все покрывает, все терпит. Христианская любовь неизменна, а потому даже хромающая вера инославных не может изменить чувство любви к ним. С помощью любви весьма возможно привлечь к себе и инославную церковь, которая с ошибочной точки зрения рассуждает о каком-либо догматическом вопросе. Никогда не следует жертвовать любовью ради какого-либо догматического различия. Примером этого да будет апостол языков, который из любви к самим распинателям Христовым, желал бы быть отлученным за них от Христа. Епископ, который на любит инославных и не трудится ради них, движим ложной ревностью и лишен любви. Ведь там, где любовь, там и истина, и свет. А свет и любовь обличают и опровергают ложную ревность и неправое мнение. Вопросы веры никоим образом не должны уменьшать чувство любви. Учителя ненависти есть ученики лукавого, потому что один и тот же источник не может источать сладость и горечь. Учитель любви, каков есть епископ, не может не любить, и он совсем не может ненавидеть, потому что полнота любви изгоняет ненависть» (Ἁγίου Νεκταρίου, Ποιμαντική, Ἀθήνα, сс. 210-211).

В своем ясном и четком учении современный святой исходит не из посылок «агапизма» и не проповедует экуменизм. Его учение есть свидетельство о совершенном о Христе человеке, который движим духом Христовой свободы по преданию пророков, апостолов и святых. Именно к этому духу стремились и члены Специальной межправославной комиссии в своих усилиях по редактированию и актуализации текстов, как мне известно это из личного опыта.

Следует отметить, что, если мы хотим в полной мере научиться святоотеческой мудрости, то необходимо принять во внимание и вышеуказанную позицию отцов. Следовательно, не стоит приводить только те места, в которых говорится об акривии. Церковь обладает мудростью, и потому созидает, а не разрушает. Отцам Церкви, конечно же, были известны границы, за которые нельзя было переступать, а потому они никогда не выражали свои мысли отрывочно и не были сторонниками разрушения. Они со всей ответственностью подвизались за православную веру и одновременно собеседовали с инославными для выявления истины.

10. В отношении количества архиереев, которые примут участие в Соборе, на основании принципов, усвоенных с самого начала подготовки Собора, было принято решение ограничить это число двадцатью пятью (включая Предстоятеля каждой Церкви). Несомненно, это не соответствует практике древних Вселенских Соборов. Однако во Вселенских Соборах принимали участия не все епископы. Из Деяний Соборов можно легко заключить, что были случая, когда участие принимали только делегации Поместных Церквей. Конечно, соборная практика Православной Церкви не ограничивается только Вселенскими Соборами. Всеправославные Соборы созывались и во втором тысячелетии под видом расширенных соборов (Эндимуса Синодос), в которых принимали деятельное участие и решения Священный Синод Вселенского Патриархата, Восточные Патриархи, обладающие почетным титулом «старца» митрополиты Вселенского Патриархата и временно проживающие в Константинополе архиереи. Именно они были членами конкретных соборов и принимали решения, в том числе иногда и очень важные для всей Православной Церкви. Зададимся вопросом, а почему не принять во внимание и конкретную соборную практику второго тысячелетия? В любом случае, вопрос о том, кто участвовал во Вселенских – Всеправославных Соборах и как принимались решения, следует изучить более глубоко на основе источников, чтобы уяснить, а какой была практика в прошлом и пересмотреть современную соборную практику.

11. В отношении признания Собора 897/80 гг. при Фотии Великом в качестве VIII Вселенского, и Собора, осудившего антиисихастские мнения в эпоху святителя Григория Паламы в качестве IX Вселенского, встает законный вопрос: а почему Собор святителя Григория Паламы не признал предшествовавший ему Собор при Фотии в качестве VIII Вселенского? Также встает вопрос и о том, почему Святой и Великий Собор 1484 года не признал вот эти конкретные Соборы в качестве Вселенских? Конечно, никто не подвергает сомнению высокий авторитет этих Соборов.

12. Весьма важный вопрос о смешанных браках, которой недавно поставила, прежде всего. Грузинская Церковь, потребовав не включать в соответствующий текст возможности совершения церковного последования над вступающими в смешанный брак, в первую очередь, потому что подобная практика не принята в их Церкви. Надо принять во внимание и тот факт, что в славянских Церквах, которые жили при атеистическом режиме, законным браком до их пор считается брак гражданский (имеется в виду заключенный в ЗАГСе ― прим. пер.). Таким образом, даже если заключается гражданский брак, который и является законным, часто бывает так, что венчание вслед за ним не совершается. Причем епитимья на тех, кто не приступает к таинству венчания, не накладывается. В юридической культуре этих стран господствующим является гражданский брак. Отсюда им легче отсылать для заключения смешанных браков в соответствующие государственные органы. Однако для грекоязычных Церквей эта практика немыслима и, кроме того, неудобна с пастырской точки зрения для православных, проживающих в диаспоре. Если мы запретим венчать тех, кто вступает в смешанный брак, то брачующиеся вероятно будут обращаться в ту церковь, к какой принадлежит инославный супруг для заключения церковного брака, или в соответствующие государственные органы для заключения гражданского. Мы считаем, что с канонической точки зрения вряд ли уместно брать за образец практику славянских Церквей, игнорируя при этом канонические и юридические основы их этого конкретного обычая и практики. Заключение смешанных браков соотносится с каноническим принципом, который заложен 7-м правилом Второго Вселенского и 95-м Пято-Шестого Соборов. Неизвестный Патриарх в своем Ответе говорит: «Тех, у кого святые отцы Вселенских Соборов признают крещение, оно запечетлевается только помазанием святого мира, и браки их признаются и считаются браками» (M. Γεδεών, Ἀρχεῖον Ἐκκλησιαστικῆς Ἱστορίας, ἐν Κωνσταντινουπόλει, 1911, с. 222). И вышеуказанный отрывок свидетельствует о том, что браки инославных, которые присоединяются к Православной Церкви через миропомазание, не повторяются.

13. В завершение полезно будет вспомнить, что говорит святитель Епифаний Кипрский, комментируя поведение раскольника Мелетия в Египте. Мелетий и его сторонники в знак протеста против снисходительности, которую в отношении падших во время гонений проявлял святитель Петр Александрийский, откололись от церковного общения и в конце концов стали арианами. Как говорит Епифаний «случилось так, как говорится в поговорке: убегая от дыма, упали в огонь» (PG 42, 193).

Вышеуказанные замечания высказаны с тем убеждением, что они будут способствовать плодотворному диалогу и, помимо этого, станут положительным вкладом в дело Святого и Великого Собора. Велика наша ответственность, как членов Собора. Мы смиренно молимся, чтобы Утешитель Дух покрыл дело человеческое и соделал его делом божественным. А верующие должны доверять Церкви.

На кону стоит не сам созыв Собора, и даже не то, насколько благополучно он завершит свою работу, но следующий день, а именно: продолжит ли функционировать соборный институт на всеправославном уровне. Это имеет намного большее значение, если учитывать тот факт, что во многих странах Православная Церковь не пользуется покровительством со стороны государства. Следовательно, существование мощного всеправославного соборного органа, гарантирующего единство, абсолютно необходимо.